Процессия, вышедшая с Космолома Файка, первым делом, направилась в школу. Как того и следовало ожидать, пана учителя Коничека не было в кабинете. А что ему там делать в дни школьных каникул? Школьный сторож ушел за покупками, а его жене было не до ребят, она в ускоренном темпе мыла полы, размазывая мыльную пену.
Лойза Воженилек, однако, тщательно подготовился к разговору с ответственными лицами в школе. Хотя пани сторожиха с засученными рукавами, во влажном резиновом переднике и смотрела на него свирепо, мальчик все же осмелился попросить:
«Извините, с нами очень важная гостья», начал он осторожно, «Мы хотели... Можно ли показать ей нашу коллекцию в кабинете природоведения? Она, наверное, еще никогда ничего подобного не видела».
«Вы что с ума меня свести решили»! воскликнула сторожиха. «Она не видела полинялой лисы? Или скелет кошки? Или те набитые чучела птиц...»! Она хрипло засмеялась.
«Она, пани уборщица, может и не видела ни эту лису, ни эту кошку... Она вообще нездешняя»! продолжал Лойза любезным голосом, чтобы пани сторожиха уступила.
«Сейчас каникулы», ответила та твердо». «В кабинете мы сушим грибы. А я убираюсь»!
Она захлопнула дверь, повернула ключ, а делегация с визитершей из другого мира во главе, безмолвно осталась стоять на пороге, глядя на солидную латунную ручку.
В дирекцию Лойза Воженилек пошел один. Остальные ребята расположились у забора во дворе и старались объяснить Майде, кто такой школьный сторож и почему пани сторожиха имеет такой вес в школе, раз она является его женой. Майда все равно не понимала, её запутали рассуждениями о короле и королеве, о передаче престола или усадьбы по наследству. Детям было трудно провести параллель между сторожем и сторожихой и королем с королевной. Думаю, что даже Дедичу Прохазке не удалось убедить ее, что это не пережиток феодального прошлого.
В дирекции Лойзу Воженилека приняли благожелательно. С одной стороны, его все знали, с другой стороны, секретаршей пана директора была Мария Кадлечикова, дочка его соседей.
«Скажи, Лойзик, это правда»? воскликнула она, когда он выдал всю историю, приведшую в офис к директору и кратко описал основные события вчерашнего вечера
«В данный момент она внизу, ждёт там с мальчишками, что будет дальше», закончил доклад Лойза.
«Это же величайшая сенсация»! воскликнула Мария Кадлечикова. «Что мы должны делать»?
«Я затем и пришел, чтобы спросить. Я так думаю, что надо организовать какое-нибудь торжество. Пан директор здесь»?
Пана директора сейчас не было, сказала Мария Кадлечикова: «Подожди минутку», и скрылась за дверями.
Лойза Воженилек ждал. Десять минут прошли, а никто так и не пришел. Он подошел к окну, чтобы посмотреть, что делают остальные дети с Майдой. Однако окна выходили в сад, где что-то клевала курица. По прошествии четверти часа Мария Кадлечикова возвратилась, и заявила официальным тоном, исключающим возможные дальнейшие вопросы и претензии, что пан директор на совещании, и что она ему подробно изложила суть вопроса, и он должен вот-вот подойти.
Так быстро он не появился. У Лойзы Воженилека было достаточно времени, чтобы поразмыслить, почему Мария Кадлечикова говорит совершенно иным тоном, когда они вместе собирают сливы в саду, и почему за столом в офисе она настолько преображается.
Неожиданно для себя, он увидел, что в дверях стоит большой мужчина, с лицом багровым, как у напрягшегося штангиста, такому бы работать на заводе или на бойне. Лойза Воженилек бессознательно насторожился, в то же время эта фигура внушала уважение и пробуждала доверие. «Это ты Воженилек», сказал великан
«Да»!
«И заявляешь, что кто-то к нам прилетел с другой планеты»?
«Да, с Гуруна».
«Не знаю такой», сказал великан и засмеялся, наверное ему понравилось название Майдиной звезды. «Извините, но в том-то и дело, что раньше об этой звезде никто не слышал», сказал Лойза Воженилек «Мы хотели повидать пана Коничека, учителя астрономии, но у него каникулы, и мы не знаем, куда еще обратиться».
«Как же вы заявите директору про эту звезду, если даже не знаете, где она находится?»
«Заявим»? спросил Лойза Воженилек, ободрённый приветливым отношением служащего
«Он же занимает высокую должность, мальчик»!
«Я думал...», начал Лойза Воженилек застенчиво, напоминая себе, что его уже достаточно долго ждут вместе с Майдой во дворе, а значит надо уже что-то предпринимать.
«А что нам сейчас делать»?
«В каком смысле, сейчас?» поинтересовался могучий мужчина.
«Я думаю, что мы не можем так долго ждать», возразил Лойза.
«Мы должны ждать. Тебе надо с ним увидеться»?
«Было бы желательно», сказал Лойза Войженилек застенчиво, потому что он не был до конца уверен, действительно ли его гостью встретят подобающим образом.
«Так увидишься», сказал служащий довольным тоном». «Подождёшь или как? Каждому надо дождаться. Мы ведь в дирекции, разве нет»?
«А вы о нас не могли бы ему рассказать, дядя»?
Служащий нахмурился, а так как он был огромный, то и нахмурился так сильно, что вместе с ним загрустило и бюро с печатями и картотека и Мария Кадлечикова.
«Вы думаете, это так просто. Ишь! У меня нет директивы»!
«Я думал», поведал Лойза Воженилек о своих надеждах, что о таком событии надо рассказать немедленно. Ведь она здесь со вчерашнего вечера, а знают об этом единицы: только наша бабушка, но она не поверила, как Вы, а так лишь мальчишки и Качена Михалкова. А остальные никто в сущности не знают…»
Кроме Вас, Войжениликов, у нас еще много других дел. Мы не можем заниматься только вами, - с высоты своего роста, сказал служащий.
Лойза беспомощно сел. Он не знал, что сказать. Не имел представления, что еще можно сделать. Время летело, а Майда ждала во дворе на улице. Он решился на последний шаг.
«Вы не хотели бы на неё взглянуть»?
Лицо великана разгорелось. Он встал и голосом, каким полководец отдает приказы своей армии, сообщил:
«Где она? Пойдем»!
Встреча с Майдой не вписывалась в общепринятые рамки встреч с должностным лицом. Великан привык к почёту, который ему непременно оказывали при дверях офиса обычные посетители или вызванные подчиненные. Майда смотрела на него с превосходством, даже не обратила сперва внимания, вместо этого разглядывая пушистый одуванчик с Екатериной Михалковой. Пан служащий сразу смекнул, что это не обычный случай, вытянулся по стойке «смирно», как будто перед своим начальником и начал:
«Разрешите мне поприветствовать Вас от имени всей дирекции и выразить приятное удивление по поводу Вашего визита, об этом необходимо доложить соответствующим инстанциям. Я счастлив, что мой административный пост позволяет приветствовать Вас у нас»
Его выступление прошло без аплодисментов, Майда лишь взглянула на него и взамен ответного приветствия показала пану служащему одуванчик, лежащий у нее на ладошке. Екатерина Михалкова как раз втянула в легкие побольше воздуха.
«Фррр, и всё разлетается...»! показала Екатерина воскликнуть Екатерина, а Майда повторила вслед за ней:
«Фррр...»!
Служащий пожал плечами, повернулся и ушел. За ним прошествовали Мария Кадлечикова, так как это входило в ее должностные обязательства, и Лойза Воженилек, потому что он хотел все-таки дождаться хоть какого-то решения. Вернувшись в кабинет, он собрался с духом и выдал удивительно смелое предложение:
«Прошу меня извинить, но Вы не могли бы кому-нибудь об этом рассказать? Мы с ребятами полагаем, что это событие огромной важности, когда вот прилетает гостья, которой на нашей планете еще никогда не бывало. И никто раньше не имел счастья общаться с инопланетянкой, как мы. Отродясь...»!
«Я рад, что вы нас предупредили. Рад, что вас в школе учат рассуждать», сказал служащий. «Во времена моей далекой молодости дети были не такими. Мы сделаем всё что в наших силах»
Он повернулся к своей секретарше: «Мы сделаем пару звонков. Правда, указаний сверху пока не было, а без нее мы не можем действовать…»
Он задумался, нахмурив лоб, на носу появились складка, в недоумении он покусывал губу. Потом снова скомандовал:
«Мария, соедини меня с начальством! С Фельбабом».
Мария Кадлечикова стала набирать номер. Лойза между тем сидел и нетерпеливо жевал палец. Звонок, и великан снимает трубку.
«Это Фельбаб»? спросил он и заговорил так громко, будто Фельбаб был здесь рядом, а не на другом конце провода. «Фельбаб? Это Петерка из Чабовице. Ты сидишь? Так садись, потому что я сейчас тебе такое скажу! В общем, слушай. Тут Алойза Воженилек нашел инопланетянку».
Какое-то время он слушал, с подобострастным видом, как приличествует, когда подчиненный разговаривает с начальником, затем он обратился к Лойзе:
«Слушай, Лойза, Фельбаб тебя спрашивает, как вы узнали, что это инопланетянка»?
«Как узнали»? переспросил Лойза. «Мы увидели, что она другая».
«Вот, Фельбаб, объективно говоря», передавал служащий невидимому абоненту. «Она точно с другой планеты. Не может быть с Земли. Вы её должны увидеть. Как увидите, то сразу поймете...»!
Снова стал слушать, а потом спросил: «Лойза, а у нее есть на голове такие усики-антенны, ну знаешь, какие обычно на картинках бывают, а то, я что-то не обратил внимания»?
Лойза Воженилек отрицательно замотал головой, и служащий замотал вслед за ним в телефон. Тут до него дошло, что Фельбабу оттуда, где он сидит, просто не видно. «Вот усиков вроде как нет, точно нет. Обидно, да? Я тоже говорю, что жалко! Тогда было бы совершенно ясно….Наверно они выглядят по-другому, чем изображают в комиксах.
Он замолк. Долго слушал или ждал чего-то. В комнате были лишь слышны часы и взволнованное дыхание Марии Кадлечиковой, которая в данный момент вела утомительный разговор с начальником вокзала.
Тут до слуха Лойзы Воженилека донеслись слова служащего, от которых мальчик пришел в ужас:
«Нет полномочий»?
Он повернулся к Лойзе и с торжественной улыбкой на лице, на котором читалось облегчение, сказал наполовину насмешливо, наполовину со злорадством: «У него нет полномочий. Видишь, у него тоже нет полномочий...»!
Потом снова в телефон: «Ну, тогда дадите нам сигнал. Ладно, хорошо, дадите знать, Так хорошо, дайте знать, дайте...»!
Он положил телефонную трубку, вытер со лба пот, набил курительную трубку, которую достал из глубин кармана брюк, выпустил большое голубое облако дыма, и произнес:
«Вот так, покой нам только снится. Ступай домой, Лойзик, оставь это дело Фельбабу. Ты не беспокойся. Передал начальству и можешь порхать, как беззаботный мотылек...»!
«А как же Майда»? воскликнул Лойза в отчаянии.
«Вот и я, Лойзик, не знаю. Это должны решить там, наверху»!
«Но так нельзя! Мы не можем ее держать в будке на карьере».
«Так нельзя, ты хорошо сказал. Но все-таки надо её где-то разместить».
«Так мы её отведём в гостиницу», пришло вдруг в голову Лойзе, который вспомнил, что там работает папа Славы Криспина и это было бы самым подходящим местом для приема столь драгоценной гостьи.
«Отведите, отведите, мы не можем вам запрещать», сказал служащий.
«Но как Вы думаете, это хорошая идея или нет»?
«Вот этого, Лойзик, не могу сказать. Когда получу директиву, тогда мы или утвердим ее проживание в гостинице, или запретим...»
Лойза выбежал из комнаты, как затравленный. Он не был уверен, сможет ли преодолеть все препятствия.
Между тем начальник Фельбаба позвонил своему шефу Рожоне, тот – Штрайхре, Штрайхр – Кубичку, а Кубичек - Недомову. Недом потом позвонил Бейвале. Доктор Бейвала - своему руководству. Звонили, разговаривали друг с другом и никак не могли договориться. Чем дальше отчет передавался по цепочке, тем меньше знали о Майде и меньше представляли, где находится эта деревня Чабовице и что там прошлым вечером произошло, и все приходили тем не мене к единому мнению. У них нет полномочий.
Телефонные переговоры и опять телефонные переговоры, любопытство нарастает, хочется разузнать, соответствует ли отчет реальному положению вещей. Поэтому вне зависимости от полномочий, выдают следующий приказ: Быстро поезжайте в Чабовице, район... Прошу вас, выясните сами, что это за район, а у меня в данный момент есть кое-какие другие дела.
Таким образом, в короткий срок, в разное время и на разном расстоянии от Чабовице в путь пустились разнообразные машины с сильными мира сего, тут и Недомов, и Штрайхра с Кубичком, а в придачу ко всему - доктор Бейвал, который взял с собой для уверенности секретаря.
Все находились в сомнении относительно услышанного, поэтому хотели убедиться собственноручно. Все, кроме служащего Петерки. У него не было даже автомобиля, в его полномочия входило добираться пешком. Он сидит себе на стуле, дымит курительной трубкой и улыбается Марии Кадлечиковой, говоря ей по-отечески снисходительным голосом:
«Так что видишь, Мария, на что человек способен, когда у него есть полномочия»!